Основы РОСТА
Маяковский при всех своих талантах, включая талант к самопиару, тем не менее понимал, что он в Окнах РОСТА совсем не первый парень на деревне. Хотя бы потому что не он их придумал, а Михаил Черемных, а еще потому, что, например, там работали настоящие художники с классическим образованием, которые не прикрывались «авангардом», а его творили своими собственными руками в реальном времени. И поэтому он всегда понимал, что Михаил Черемных – это настоящий лидер и потрясающий художник и всегда внимательно смотрел на каждую его работу и воспринимал каждое слово. НО вот что интересно – дело в том, что Черемных точно также смотрел на то, как творит Иван Малютин и буквально считал, что Малютин на него повлиял больше, чем кто бы то ни было.
Про Ивана Малютина и его роль в Окнах РОСТА сейчас мало говорят. А зря. Потому что он был реальной основой, фундаментом «Окон».
Там все сложилось воедино – человеческие качества – он был невероятно добрым человеком с обалденным чувством юмора, всегда готовый посмеяться с товарищами, но учудить натуральный пранк, который тогда называли «розыгрыш».
На примере Ивана Малютина ((1891—1932) раскрывается, как императорской России могли работать социальные лифты. Ведь Иван Андреевич родился в простой крестьянской семье, все детство провел в Тульской губернии, а в 1902 году поступил в Строгановское художественно-промышленное училище по классу Н. Андреева и закончил его в 1911 году как дипломированный скульптор.
Вот как это все происходило таким образом? Считается, что тогда общество было гораздо более классово сегрегировано, нежели это сложилось в развитых современных странах. И тем не менее… Иван Малютин вписался в художественные круги как нож в масло и подружился с участниками «Бубнового валета» и других прогрессивных творческих объединений. Но у него еще была любовь – театр. И ему очень повезло, что в те годы выдающийся промышленник и меценат Сергей Иванович Зимин организовал свой частный театр. Так что молодой Малютин все свои увлечения реализовал в рамках этого театра. Судя по всему, у Зимина с Малютиным были очень хорошие отношения, так как Зимин вытаскивал художника в Крым и т.д., а тот совершенно не стеснялся Зимина троллить. Так в Крыму Зимин повсюду с собой таскал Малютина, но что удивило Ивана, что в основном они бродили по винным хозяйствам и погребам. И на вопрос про Крым — -«Ну, как в Крыму солнце? Светло? Тепло?», отвечал — «не знаю, по-моему, и холодно, и темно, и сыро.»
С 1918 года Иван Малютин преподавал во ВХУТЕИНе а также рисует для журналов в сатирических журналах «Крокодил», «Бегемот», «Безбожник у станка», «Заноза», «Смехач». А потом его пригласили в Окна РОСТА. Скорей всего Черемных, который работал в тех же журналах, и пригласил.
Как пишет в своих воспоминаниях жена Черменыха: «Черемных восхищался ярким талантом Малютина и не стеснялся, как он говорил открыто, «драть с него». Правда, в РОСТе вообще все перенимали друг у друга. И только Иван Малютин никогда никому не подражал.
В Москву приехали ленинградские художники. Они очень хвалили Черемныха. Тогда Михаил Михайлович спросил:
— А как вам нравится Малютин? Мы считаем его лучшим художником РОСТа.
— Да, конечно, он хороший художник, но уж очень он вам, товарищ Черемных, подражает.
И Черемных, посмотрев на улыбающегося Малютина, сказал:
— Ай, ай, ай! Ваня! Как же тебе не стыдно!» ТО есть Малютин совершенно явственно «развел» питерских художников ко всеобщему удовольствию. Иногда правда «разводили» и его – когда в редакцию приехал иностранец и Малютина заставили сделать ему экскурсию. Малютин показывал ему на пальцах, не стесняясь в выражениях, все равно «эта иностранная чурка ничего не понимает по-русски». В конце выяснилось, что американец очень даже прекрасно говорит по-русски и вообще это был писатель Джон Рид, который написал книгу о русской революции «10 дней которые потрясли мир». С тех пор они и дружили.
Отличительной особенностью Московских “Окон РОСТА” была используемая техника трафаретного тиражирования. Художники готовили оригинал, по оригиналу, в зависимости от числа красок, делались формы из плотной промасленной бумаги или картона. Трафаретчики прокатывали по ним краски, по этим же трафаретам раскрашивались стены домов, заборы и тротуары (иногда до 100—150 экземпляров, расходившихся по окнам агитпунктов). Идею трафаретного тиражирования подсказал некий художник Пэт - создатель плаката "Царь, поп и кулак".
Иван Малютин владел этой техникой виртуозно, что в случае с авторским плакатом означает, что рисунок должен был бить не только ярким и доступным, но и технологичным для создания трафарета.
К сожалению, то, что сегодня является бесценным сокровищем русской культуры тогда воспринималось, как обычная ежедневная работа. По сравнению с плакатами издательства ВЦИК, литературного отдела ГЛАВПУР РВСР и других центральных издательств, работы художников РОСТА сохранились в довольно незначительных количествах.
Вот пишет Маяковский в статье «Прошу слова»:
“Едва ли от всей массы «Окон» осталось сейчас более ста целых листов. Мы работали без установки на историю и славу. Вчерашний плакат безжалостно топтался в десятках переездов. Только случайно найденный у М. Черемных альбом фотографий дал возможность разыскать тексты и снимки с исчезнувшего.” Поэтому так важно сейчас показать все что есть из «Окон», а не только сохранить в коллекциях государственных музеев.
После «Окон» Иван Андреевич много работал в журналах и даже в «Крокодиле» он начал работать намного раньше]6 чем тот начал выходить – в приложении к рабочей газете которая потом стало «Крокодилом».
Самое обидное , что он очень рано умер. При этом небрежность в изучении его творчества приводят к хамским ошибкам в, казалось бы, серьезных изданиях. Так в статье к альбому «Мастера советской карикатуры» некто Крылов пишет в одном абзаце: «сотрудничал в 20—30-х годах в журналах «Бов», «Бегемот», «Безбожник», … Умер художник в 1928 году». Нет, мы понимаем, что Иван Андреич и тут мог пошутить – таков он был человек.
Самое любопытное, что Черемных и Малютин, как локомотивы стиля «Окон РОСТА» разработали для всех остальных почти единый стиль- так чтобы все персонажи были узнаваемы сразу. Если Врангель – то папаха, гильзы на мундире, усы, если поляки – то все элементы польской формы (и тоже усы), если советский рабочий – то в красной рубахе и обязательно – в красной кепочке. И только у одного автора персонажи выглядят совсем по-другому – например, советские мужчины – с длинными волосами. Этого автора звали Алексей Сергеевич Левин и все его работы можно определить по этим деталям. Вот, например Окно РОСТА № 347. Если помнишь время злое и зверей различной масти
-понаддай со ссылкой хлеба, помогай Советской власти!
Если хочешь от пожарной ты избавиться напасти
-делай общую работу: помогай Советской власти.
Если хочешь для телеги получить в запас ты части;
дай фабричным людям мяса, помогай Советской власти!
Если жизнь для внуков хочешь, без цепей и в полном счастье.
Шли сынов на фронт скорее, помогай Советской власти.
В нашей учетной карточке, полученной от Госархива автор стихов не значится. Это вполне мог бы быть Маяковский. Но проверка по академическим публикациям о творчестве Маяковского данных стихов нет. Поэтому это могла написать и Рита Райт и прочие авторы текстов, которые собирались в кабинете у Маяковского – редактора «Окон».
Но вот именно в этом «Окне» видны все признаки авторского, индивидуального стиля, который Алексей Левин сохранил в рамках огромной агитационной машины.
Алексей Сергеевич Левин родился в 1893м году в Крыму – в Севастополе. В 1909 - 1914 годах учился в Одесском художественном училище, затем в ВХУ - ПГСХМ при Академии художеств в Петрограде (1915 - 1919), окончил, но диплома не получил. Совершенно непонятно – почему. Хотя… Петроградские Государственные свободные художественные учебные мастерские (СВОМАС, ПГСХМ, ПЕГОСХУМ), было весьма своеобразное художественное учебное заведение. В ПГСХМ принимались все желающие, свободно выбиравшие себе руководителей. А потом вообще решили обходиться без руководителей. Так что неудивительно, что и приложение своим талантам студенты выбирали сами. Вот, скажем Алексей Левин понял, что его стезя – это революционное оформление города. И уже в 1918 году принимал участие в оформлении Петрограда к 1-й годовщине Октября.
Потрясающее пространственное мышление, ощущение масштаба и новой эстетики потом ему очень пригодится в жизни.
В «Окна РОСТА» его пригласил Маяковский и он переехал в Москву и участвовал в них до самого финала. Тут, в Москве коллеги прозвали его «Джоном» - из-за какой-то его модной шляпы и далее только так и называли - «Джон Левин». У него образовалась большая квартира в центре Москвы и там очень часто собиралась вся творческая компания во главе с Маяковским. Насколько можно верить воспоминаниям современников (Михаил Вольпин), они там, конечно, чаще в карты играли, чем обсуждали творческие порывы. Но сегодня это бы назвали формой team building на самом деле. Потому что коллектив «Окон РОСТА» был весьма сплоченный.
Он написал много плакатов, но его талант декоратора тоже прорывался – так, оформлял Колонный зал Дома союзов к конгрессу Коминтерна (1920). Потом попробовал себя на бюрократической дорожке: был первым заведующим отделом искусств Моссовета.
Еще одна удивительная черта подхода Левина к «Окнам». На нашем сайте можно найти Окно РОСТА № 354 на стихи Маяковского: «Гражданин! Красноармеец, защищающий тебя разут. Если у тебя лишняя пара-отдай красноармейцу, и Красная Армия пойдет к победе!» Так вот, он сделан так, что догадаться, что это трафаретная технология – очень трудно и требует внимательнейшего рассмотрения. Работы Левина – словно сделаны в единственном экземпляре в классической художественной манере. Близкой к журнальной графике изданий 1905х годов, нежели к авангарду.
В 1922 - 1925 годах делал плакаты, один из них на Международной выставке художественно-декоративных искусств в Париже получил бронзовую медаль (1925). В эти же годы (1924 - 1931) оформлял книги для различных издательств. В 1928 году принимал участие в Международной выставке «Пресса» в Кельне. Занимался оформлением советского раздела на Лейпцигской ярмарке (1932); на Всемирной выставке в Париже (1937), за оформление советского павильона получил Гран-при. Да-да, того самого, который стоял ровно напротив немецкого павильона, над которым уже тогда реял нацистский орел.
Во время войны работал в «Окнах ТАСС». В последующие годы работал преимущественно как художник-оформитель выставок в СССР и за рубежом.
Прекрасная творческая биография. 